первые общественные новости

Российские чиновники уже рассказали о готовности нашего бизнеса собрать деньги на ремонт сгоревшего собора во Франции

«Мы все смотрели на этот пожар со слезами на глазах. Мне известно, что российские компании, которые работают во Франции или вместе с французскими партнерами, готовы помочь в восстановлении собора», — сказал вчера Владимир Путин на встрече с бизнесменами из Франции, приехавшими в Кремль.

Французы были в восторге. Благодарили.

А россияне задумались. Для них этот пожар стал хорошим поводом вспомнить о собственных гибнущих шедеврах архитектуры.

ПОСЛЕДНЯЯ РУБАХА ФРАНЦУЗАМ?

— Так это же обычные русские люди, они всегда такие: «Давайте поможем тем, кому сейчас плохо, а сами проживем как-нибудь», — объяснил мне сердобольность чиновников и банкиров скульптор-монументалист, художник и философ Антон Беликов. Он, кстати, первый обратил внимание на парадоксальность сбора денег для Франции:

— Если приехать в любой город Золотого Кольца — объект в реестре ЮНЕСКО. А в 10 минутах ходьбы от центра можно увидеть храмы, которые заброшены, закиданы окурками, пустыми бутылками, шприцами. При этом туда ходят местные, висят приколотые к стенам бумажные иконочки, видно, что не полностью заброшено. Но финансовой возможности это восстановить у священника и паствы просто нет.

— Меня поразило, в хорошем смысле, что Рамзан Кадыров передал немалую сумму на восстановление сгоревшего деревянного храма в карельской Кондопоге. А в Союзе реставраторов сказали, что он помогал и другие православные объекты восстанавливать.

— А других вариантов нет. Я лично знаком со священником из Шатрова Тверской области. Там есть храм времен Смутного времени. Батюшка работает дальнобойщиком и на заработанные деньги ремонтирует крышу и окна. А храм этот — в том же стиле, что и легендарная церковь в Коломенском. Кто поможет этому батюшке?

Вопрос риторический. Но у храма в Шатрове хотя бы есть пастырь, человек, который за ним следит. С деревянным зодчеством на Русском Севере все совсем плохо. Вообще все собеседники отправляли меня на Север:

— В Архангельской области сейчас 170 объектов требуют немедленной реставрации, — говорит мне пресс-секретарь Союза реставраторов Мария Портнова. — Это объекты федерального и регионального значения — от храмов до курных изб. Некоторые невозможно разобрать и переместить. Причин множество. Во-первых, для любой реставрации нужна куча разрешений…

Я спрашиваю скульптора-философа Беликова, куда податься читателю «КП», который уже сдал деньги на ремонт Нотр-Дама, но душа просит еще?

— Есть волонтерский проект «Общее дело» протоиерея Димитрия Смирнова по восстановлению и консервации деревянных храмов Русского Севера, там волонтеры, оторвавшись от офисных кресел, таскают бревна, перекрывают крыши, живут в палатках в походных условиях. У проекта есть сайт — участвуйте.

Объективно нет никаких проблем поучаствовать в спасении родных шедевров архитектуры. В каждом регионе есть какое-то волонтерское шевеление, проекты, акции — сейчас у них пора весенних субботников.

Иногда даже мусор убрать важно для объекта культуры. Как говорили мне специалисты, это дисциплинирует потенциальных вандалов, показывает, что за развалинами приглядывают. Иногда для спасения деревянного храма достаточно просто выкопать противопожарную канавку…

НА БОЛЬНЫХ НЕ ЭКОНОМЯТ

— Знаете, почему у нас современная архитектура такая безобразная? — ошарашивает меня встречным вопросом Сергей Куликов, главный архитектор старейшей в России организации, занимающейся реставрацией, — ФГУП «Центральные научно-реставрационные проектные мастерские».

— ?

— Потому что мы наше наследие не изучаем. Понимаю, в голове не укладывается. Но у нас разорваны временные цепочки. Реставрация — это же не только ремонт конкретного объекта, это формирование среды. Это наука о наследии. У нас без наследия не может быть настоящего и тем более будущего.

По мнению Сергея Борисовича, религиозная архитектура еще более-менее, с большой натяжкой, но под присмотром церкви и прихожан.

— Я бы предложил обратить внимание на «гражданскую архитектуру» (усадьбы, фабрики, станции, гостиные дворы, не типовые дома зажиточных горожан. — Авт.). На исторические центры любого старинного города — Торжок, Ярославль, Кострома. Города на Пошехонье, в том же Кириллове — историческом поселении, в котором не все ладно…

— Есть кому реставрировать? Остались мастера?

— Меня тоже иногда спрашивают: «Вы еще живы?» Да, живы! Есть школа реставрации. Но мы технически плохо обеспечены, нам сложно развиваться как научной организации. Сделать можем, а подумать — не получается. Это связано с особенностью финансирования реставрации объектов. Но с западными коллегами мы по-прежнему общаемся на одном языке, а не как бедные и нищие духом.

— А есть отличие в подходе к реставрации между вами и европейцами?

— В той же Европе проводят конкурс на умение сделать. А у нас — на умение сэкономить. Этот как перед операцией врачи решили бы сэкономить на больном — дать половину положенной дозы наркоза, пусть подергается.

— Я уже спрашивал других, спрошу и вас. Куда может обратится человек, желающий помочь памятникам русской архитектуры?

— Есть волонтерское движение, но мне не очень нравится его направление. Не хватает площадки, где в одном месте был бы и контролирующий орган, и место, куда могут обратиться бизнесмены-спонсоры и люди, готовые помочь своим трудом. И еще нашей стране не хватает наследников, это, как правило, национальная буржуазия, которая может заявить: «Эта земля наша, наши традиции, и мы их будем беречь». Желающим помочь в сбережении скажу так: «Для начала просто любите свою страну».

СПАСТИ СРОЧНО

Россия, которую мы теряем

«Комсомолка» навскидку составила 10-ку объектов русской культуры, кричащих о своем бедственном состоянии. Но их, конечно, куда больше — многие сотни и тысячи.

Предлагаем читателям делиться такими адресами на нашем сайте kp.ru. Мы их систематизируем и передадим Минкульту и неравнодушным меценатам.

1. Дом купцов Меховых, памятник деревянного зодчества 17 века, Ярославская область. В аварийном состоянии.

2. Церковь Св. Власия, начало 18 века, село Тулгас, Архангельская область. Разрушается.

3. Церковь Вознесения, 1651, село Пияла, Архангельская область. В аварийном состоянии.

4. Рдейский Успенский монастырь, начало 17-го века, Новгородская область. В аварийном состоянии.

5. Усадьба Пасхалова, 19 век, деревня Колосово, Тульская область. Разрушена.

6. Усадьба Веневитиновых и Чоколовых, 18 век, архитектор Джакомо Кваренги, село Горожанка Воронежской области. В аварийном состоянии.

7. Церковь Дмитрия Солунского, 18 век, Орловская область город Дмитровск. В аварийном состоянии.

8. Особняк Гучкова, председателя III Госдумы, 19 век, Крым. В аварийном состоянии.

9. Усадьба Севрюгова, начало 20-го века, город Кинешма Ивановской области. В аварийном состоянии.

10. Усадьба Чернышёвых. 18 век, село Ярополец, Волоколамский район Московской области. Разрушено.