Вчера, наткнулся на интересный материал Русской службы BBC, в котором рассказывалась история уголовного дела на Федора Михайловича Достоевского. Причем это не историческая справка, а событие недельной давности.

Дело, которое расследовали два с половиной года (!), подозревая классика сразу по двум статьям Уголовного кодекса: «подстрекательство» и «неуважение к суду», все-таки закрыли, что не может не радовать. Однако сам факт наталкивает на определенные мысли.

Задача судебной системы любой страны – быть беспристрастной и обеспечивать соблюдение законов страны через осуществление правосудия. Другими словами – это тот орган, которому народ должен доверять определение виновности/невиновности в совершении преступления и вынесение решения о наказании. Должен, но не доверяет.

И это не удивительно. Посмотрите на процесс по делу Навального, или по делу саентологов, где демонстративное игнорирование доказательств просто поражает воображение. Про это написано много, так что заострять на этом внимания не буду. Факты доступны.

Наряду с этим мы имеем восхитительные примеры обратных по результату, но аналогичных по своей сути ситуаций: когда жертв избиения признают виновными, когда за сбитых насмерть людей дают условные сроки и т.д. и т.п.

Как метко подметил другой известный писатель Рон Хаббард «Нелегко выживать в хаотичном, бесчестном и большей частью безнравственном обществе». Печальной демонстрацией этого является устройство самой системы – спайки правоохранительных органов с судебными, которые работают больше как машины, нежели как разумные люди. Больше всего мне это напомнило столь любимые сегодня некоторыми сотрудниками МВД дела по «экстремизму» и просто манию какую-то судить книги, фильмы и аудиозаписи.

Параллелей тут несколько:

Во-первых: как и в подавляющем большинстве дел по экстремизму, обвиняемые не могут ничего ответить или как-то противостоять. Тот же самый Федор Михайлович уже умер давным-давно и не мог вступиться за своего «Идиота». Когда же дело касается книг или других записей – то они тоже обычно не могут как-то реагировать и отвечать на вопросы судьи или дознавателя.

Во-вторых: сам суд не занимается изучением материалов, а просто дает их какому-нибудь «эксперту» (которые часто почему-то не имеют необходимого образования и вообще у них другая профессия), и далее уже ссылается на его решение. В случае с Достоевским – тоже было очень интересное «заключение» «эксперта» — практически дословно скопированное из толкового словаря Ожегова.

Ну и главное: когда машина запущена, она работает в автоматическом режиме. Иначе чем объяснить то, что установление факта смерти Федора Михайловича заняло у следствия аж два года, за которые в деле накопилось аж три тома? Только тем, что система роботична и безответственна.

И, пожалуй, именно это нужно менять в первую очередь. И лучше бы до того, как этот механизм окончательно не сойдет с ума.